Это - история Дебби и Криса. Они очень любят друг друга. Даже после десяти лет совместной жизни Крис оживляется, едва ему стоит вспомнить, как они познакомились - в переполненном баре Провиденса (Род Айленд). Каждый туда пришёл со своим провожатым. "Я подумал - ну и дела, это же самая красивая женщина, которую я когда-либо видел!", говорит Крис, хлопая себя по колену. Однако тонкая кареглазая брюнетка не сразу поддалась чарам "любви с первого взгляда". Ей вообще свойственна осторожность. Если Крис - оптимист, то Дебби - практик. Если он может себе позволить роскошь быть романтиком, то она хлопочет, как наседка, и не очень любит неожиданности. Впрочем, они прекрасно уживаются вместе - Дебби искренне смеётся над шутками мужа, а Крис в процессе разговора иногда дотрагивается до её руки, словно бы показывая, как внимательно он слушает жену.
Пара живёт в восточном Массачусетсе, в собственном доме, где предметы антиквариата причудливо соседствуют с разбросанными игрушками их четырёхлетней дочери, мебель - удобная и функциональная, а уюта и хаоса добавляют две кошки и старый лабрадор по имени Люси. На заднем дворе растут кусты ежевики, есть ухоженная клумба, с ветки раскидистого клёна свисают качели. Я приехала туда жарким летним вечером, но хозяйку не застала, и мне пришлось путешествовать по дома одной. Дебби на седьмом месяце беременности, потому отправилась на классы для молодых родителей, а Крис занимается с дочкой. Ханна - симпатичная девчушка, унаследовавшая от матери смуглую кожу и буйные кудри, танцует, водрузив на голову бумажную корону и отбивая ритм деревянными сабо. Отец сидит на кушетке, зажав между колен бонго и сопровождая танец барабанной дробью. Он же и за публику - иногда прерывается и аплодирует, подбадривая девочку.
Если не углубляться в подробности биографии Дебби и Криса, вы бы не отличили их от сотни других молодых американцев, влюблённых друг в друга и строящих семью. Приличные родители, хорошие соседи - так решила вся округа, когда два года назад они переехали сюда, в Массачусетс, из Северной Каролины. Правда, иногда случаются конфузы: недавно, когда Крис убирался во дворе, рядом прогуливалась старая дама с собакой. Прохожая не преминула умилиться совместным трудом отца и дочери - Ханна тоже сгребала листья игрушечными граблями, и задала один из типичных вопросов: "Ах, ты помогаешь папе?". Шалунья, не моргнув глазом, ответила: "Он мне отчим, потому что родился женщиной". Крис смеётся, пересказывая мне этот сюжет. Ему нравится живой ум девочки, хотя, конечно, он не в восторге от разглашения всех секретов первому встречному. "Дама, конечно, любезничала с нами дальше, но постаралась уйти, как можно скорее".
Крис - транссексуал. То есть он родился в женском теле, но всегда, даже в детстве, чувствовал себя мужчиной. "Я рано начал вести себя не так, как все", - объясняет он. "Я всегда был за мальчика в девчачьей компании, играл отца, мужа, пожарника...". Кристине (так его звали раньше) остро не нравилось разночтение между внешним видом и внутренним миром. Она одевалась в стиле унисекс, считала себя лесбиянкой, а окружающие принимали её за юношу. Служащие - официанты, продавцы, почтальоны - с радостью обходили бы её стороной, если бы могли: они не знали, обращаться к ней "сэр" или "мадам". Сейчас Крис вспоминает с ухмылкой, что в родной Северной Каролине третьего просто не дано: не принято обращаться "Эй" или "Здравствуйте", строя безличные предложения. Кристину выгоняли из женских туалетов, спрашивая - неужели он не видит таблички? Он обижается до сих пор. Не потому, что его вроде бы правильно воспринимали - нет, все считали его за фрика. "Если бы они думали, что я парень, мне бы не говорили таких колких вещей". Кристина умудрялась терпеть до дома. "Когда люди не могут сказать, какого ты пола, они получают лицензию на оскорбления - я чувствовал себя тушей в магазине, в которую все тыкают пальцем, щиплют и неприятно оценивают".
Однако не все были против Криса - его поддерживала Дебби. Той было не привыкать к косым взглядам - в пятнадцать лет Дебби осознала себя лесбиянкой и не сочла нужным это скрывать. Она не заводила романов с парнями - её к ним не тянуло. Так что бисексуалкой её назвать нельзя. Просто она влюбилась в Кристину - красивую девушку с жёстким характером, замкнутую, полную противоречий, отчётливо маскулинную. В лесбийских кругах Криса считали бучом. Он умел ухаживать - катал Дебби на мотоцикле по просёлочным дорогам. Они жили в разных штатах, поэтому за несколько лет романа между ними шла бурная любовная переписка. Они стали жить вместе, когда Дебби устроилась в аспирантуру в одном из институтов Северной Каролины - ей попросту надо было ездить на учёбу. Двое купили обручальные кольца, чтобы отметить знаменательное событие. Они часто бывали у друзей, участвовали в жизни сообщества. В 1996 они прибегли к услугам анонимного донора, чтобы Дебби смогла забеременеть. Пара многое выдержала: бессонные ночи при уходе за младенцем, нервы на учёбе и работе, самоубийство родственника Дебби. У них не было друг от друга секретов. Они просто не обговаривали одну очень важную тему, которую Крис старательно замалчивал. "Меня мучил вопрос пола - знаете, как змея поднимает голову время от времени, а потом опять сворачивается. Я всячески пытался себя успокоить - мол, чего я хочу, я же живу нормальной семьёй, меня не порицают родные, чего с жиру беситься? Но проблема никуда не уходила. Она точила меня изнутри". Жена, естественно, замечала, что творится что-то не то - и очень переживала, когда Крис сталкивался с трудностями, типичными для человека, выглядящего андрогинно. Пренебрежение социума её бесило. Крис же всё глубже уходил в депрессию, начал отдаляться от Дебби. Но двое никогда не рассматривали коррекцию пола, как возможный выход из ситуации. "Я, разумеется, был под завязку упакован мифами о транссексуалах. Мне казалось, это такие мифические чудовища - живут в убежищах, выходят на поверхность ночью", рассказывает Крис. Однако многие его опасения были развеяны, когда пара съездила на Ежегодную Национальную Конференцию по защите прав геев и лесбиянок. Крис познакомился с двумя MtF-транссексуалками. Дебби девушек не помнит, но на её мужа они произвели неизгладимое впечатление. "Мы чем-то делились, а потом я задумался - чёрт возьми, как всё знакомо? Мне хотелось слушать их, не отрываясь, а потом я прыгал по номеру гостиницы - держите меня, я сейчас взорвусь!". Следующие четыре года стали для них новым испытанием: Дебби пыталась отговорить Криса от любых процедур по смене пола. Она считала, что это положит конец их отношениям - потому что вовсе не хотела оказаться рядом с мужчиной, ничего такого не планировала, и никогда над этим не задумывалась. "Я понятия не имела, как это - каждый день просыпаться рядом с парнем. Я не могла себе представить Криса в роли мужа - хотя он её успешно исполнял. Я просто привыкла к нему, женщине. В конце концов, я восемнадцать лет знала только однополую любовь! Я считала, что всё порушится", говорит она теперь. Но со временем Крис нашёл, кому излить свою тоску - он продолжил общаться на различных конференциях, теперь - с трансами нужной ему направленности, FtM. Они понимали его тоску по транзишну. Однако советы насчёт личной жизни давали разные: "Мы не были близко знакомы с теми парнями, но - чем хороши такие мероприятия, все готовы друг другу помочь. Я объяснил ребятам, что моя семейная жизнь летит к чёрту, потому что ни моя жена, ни я толком не представляем себе, что такое - переход из одного пола в другой. Большинство хором сказали, что мне нужно от неё отказаться". Крис не представлял себе, как можно бросить женщину с ребёнком, а потому сделал то, что в конечном итоге спасло его брак - решился на компромисс. Он дал Дебби ещё один год на раздумия - чтобы она оценила ситуацию, и по электронной почте связалась с близкими других транссексуалов. Дебби честно признаётся, что "ни к чему не была готова. Я вообще не могла соображать - моё сердце разрывалось от боли и страха". Тем временем Крис начал еженедельно посещать психиатра, который со временем диагностировал у него гендерную дисфорию. Позднее, с благословления жены, он начал принимать тестостерон, а осенью 1998 года сделал мастэктомию (реконструкцию груди по мужскому типу). Он решил подождать с хирургией на гениталиях, потому что тратить пятьдесят тысяч долларов на сомнительное мероприятие - не в его интересах. "Я лучше потрачу эти деньги на оплату колледжа для дочки - и не страдаю от отсутствия пениса". В 1999 году, получив справку о том, что он сделал операцию по смене пола, Крис пошёл к чиновникам - доказывать свой легальный мужской статус.
Дебби говорит, что её решение остаться с Крисом было "полнейшей авантюрой", несмотря на солидный стаж совместной жизни. "Это также был вопрос доверия", говорит она. Уже вечер, Ханна отправилась спать. За окном вовсю поют сверчки. Дебби свернулась клубочком на кушетке, Крис массирует ей ступни. "Я понятия не имела, как он изменится - как будет выглядеть, не скажется ли это на наших отношениях. Я просто знала, что сердцем прикипела к нему, и не могла отказаться. Я должна была дать ему шанс". На данный момент трудно поверить, что Дебби когда-то влюбилась в женщину. Крису 36 лет, он регулярно посещает спортзал, следит за собой, колет тестостерон. Передо мной - обыкновенный мужчина: у него широкие плечи, накачанные руки, квадратная челюсть. Он говорит глуховатым басом. "Мне пришлось закупаться новыми рубашками, потому что увеличился обхват шеи, и партией штанов - потому что бёдра стали узкими. Ещё, кажется, я лысею", смеётся он. Перемены до сих пор его удивляют. "У меня вырос нос, брови стали гуще расти - ясно, я перестал их выщипывать, а ещё обувь стала на размер-другой больше". Крис каждый день бреется. Он разбирает и носит бумаги в историческом архиве, поэтому даже особенно налегать на гантели не имеет смысла. Даже сравнительно невысокий рост (172 см.) не заставляет других принимать его за женщину. И всё же дело не только в гормональной алхимии. Крис говорит, что наконец счастлив - и это видно. Будучи Кристиной, он был угрюмым - и потому с ним было сложно общаться. Сейчас, по словам Дебби, он "расцвёл и стал болтуном". Сам мужчина благодарит небо за перемены, не забывая, впрочем, сказать спасибо жене за солидный вклад в трудное дело транзишна. "Она меня всё время поддерживала". Дебби смущённо улыбается. "Странная ирония судьбы - я не могла ему отказать, и не хотела, чтобы он менялся". С того момента, как Крис больше не нуждается во врачебных вмешательствах, прошло два года. Вроде бы всё устаканилось - однако Дебби до сих пор скучает по "утраченной жене". По утрам муж стоит перед зеркалом, удовлетворённо подмечая новые изменения во внешности, а она чуть не плачет. "Я потеряла не только многолетнюю знакомую, но и часть самой себя - я перестала считаться лесбиянкой. Чем больше радовался Крис, тем больше не по себе становилось мне. Первое время, когда он ложился в постель в мужских трусах, я смотрела на его голый торс в шрамах, и откровенно плакала. Я весьма растерялась - как же так, менять уклад всей жизни!". Теперь они словно поменялись ролями - вне семейного круга Дебби ежедневно сталкивается с противоречиями. "То я не могу ответить соседям на вопрос, как у нас дела, или целые полчаса болтаю с подругой через забор, не употребляя ни одного окончания в адрес Криса - а то меня прорывает на сетевом пространстве, я нахожу виртуального собеседника и гружу его своими проблемами". В любом случае, Дебби ко всему пытается относиться с юмором. "Хотелось бы мне заказать футболку с надписью - Ребята, я любила женщин, даже мой муж когда-то был из их племени".
Крис и Дебби понимают, что их история - необыкновенная. Статистики относительно личной жизни транссексуалов нет, да и вообще их число по Штатам неизвестно. Мало кто соглашается открыто сотрудничать с исследовательскими центрами. Единственная тема, более-менее касающаяся трансгендеров и раскрученная СМИ - это преступления на почве ненависти и их предотвращение. Социум клеймит тех, кто не похож на других. Фильм "Парни не плачут", рассказывающий о подростке Брэндоне Тине, убитом друзьями за "то, что он девчонка", собрал много кинематографических наград, но - сравнительно небольшую кассу. Число жертв неуклонно растёт, несмотря на противодействие полиции.
"Некоторые просто не могут отделаться от ощущения, что мы прокляты Господом", - Крис заметно нервничает, поднимая эту тему. Вообще видно, что он не привык обсуждать своё прошлое с кем-либо, особенно - с корреспонденткой. Я согласилась не печатать фамилий. Он говорит, что посторонние, случайно узнавая о его особенности, лезут с феерическими вопросами. У него есть пенис? Как он занимается любовью? Знаковая вещь: люди действительно считают, что в слове "транссексуал" ударение приходится на "секс". И постель - якобы главное в жизни трансов, а вовсе не спокойствие, нормальная работа и возможность выбраться из маргинальной прослойки. "Мне бы хотелось, чтобы обыватели поняли - их не касаются интимные подробности моего быта. Почему-то нас воспринимают угрозой моральному спокойствию, а религиозные фанатики вообще не считают за людей. Разве мы угрожаем им? Мы не просим о помощи - за редким исключением. Мы не ходим с протянутой рукой - если нам дают такую возможность. Мы не набиваемся в любимчики. Так какого чёрта?". Однако Крис надеется на лучшее. Устроившись на неплохую работу, он восемь месяцев адаптировался в коллективе, и лишь потом раскрыл свой секрет. Он хотел, чтобы коллеги знали - что надо объяснить врачу, если произойдёт несчастный случай. Ведь Дебби не может круглосуточно оберегать мужа, а от происшествий на производстве никто не застрахован. "Ребята" всё восприняли спокойно, и даже зауважали коллегу ещё больше. Крис говорит, что каждый день узнаёт что-то новое о "не до конца изученном мире мужчин". Его реже стали поучать - когда он работал по женским документам, советчиков находилось очень много, в его способностях чаще сомневались. Он усвоил жесты, походку и лексикон - хотя иногда ошибается. "Я недавно назвал приятеля дорогушей, а потом подумал, что он не оценит шутки - ведь простой рабочий малый не привык к сюсюканью. Я чуть было не бросился извиняться, упирая на то, что всего несколько месяцев адекватно общаюсь с парнями". Гормональные инъекции довершают его транзишн - после начала приёма тестостерона Крис заметил, что ему труднее давать волю чувствам, заплакать. "Я всегда считал себя кремнём, но иногда слёзы приходилось сдерживать. А тут, какую бы душевную или физическую боль я не испытывал, я ни слезинки не могу выдавить".
Дебби 36 лет. Она - социальный работник при медицинском центре. Женщина считает, что её личная жизнь удалась, хотя порой она скучает по "более эмоциональному Крису". Ей также не хватает целостности "ощущения себя. Раньше я была спокойна за своё будущее, а теперь понимаю, от какой мелочи всё может перевернуться. Я не хочу, чтобы мою историю помещали в учебники для сексопатологов - геев и лесбиянок нельзя излечить. Мне нравятся женщины, я просто приноровилась к Крису. Меня не влечёт к мужчинам. Я полтора года работала над собой, прежде чем наша сексуальная жизнь вошла в норму. Представляю, как переживал бедняга Крис - трудно находиться рядом с кем-то, кто тебя не хочет". Крис согласен с женой. "Я не говорю, что каждая пара обязана подвергнуть себя такому испытанию, но - идея неплоха. Мы часто клянёмся, что ко всему готовы... а что будет, если однажды партнёр решится на серьёзные перемены?". У Криса и Дебби всё получилось, они выдержали. Они любят друг друга. После смены документов они смогли легально вступить в брак, однако до сих пор остаются борцами за права гей-пар. Они задумываются, как им отметить десятую годовщину встречи - обвенчаться ли в церкви, или закатить грандиозную вечеринку. "Мы действительно семья", говорит Дебби. "Я понимаю, что значит - быть, как за каменной стеной. Я могу гордиться тем, что у меня прекрасный муж и замечательная дочь. Если любишь кого-то, неизбежно приходится идти на компромиссы, а не настаивать только на удовлетворении своих желаний".
Они вынесли важный урок - нельзя любить "за что-то", но очень даже можно - "вопреки". Пол - не есть определяющая черта в человеке. Гораздо больше заложено в его душевных качествах. Они учат маленькую Ханну терпимости - хотя пока она не понимает толком значения слова, девочка не дразнит сверстников, и уже пробует вступиться за тех, кого обижают. В декабре у них родится сын, и воспитан он будет в лучших традициях. Ханна редко выдаёт тирады про "отчима" - она зовёт Криса папой и ничуть не комплексует от его прошлого. Ей всего четыре года, и пока ей гораздо интереснее рисовать и танцевать, нежели разбираться в чужой половой принадлежности. Девочка счастлива - она растёт в полной семье. На следующее утро Крис и Дебби соглашаются подвезти меня - они везут Ханну в детский сад. Я сижу рядом с девочкой, которая что-то мурлычет под нос. На её коробке с завтраком - яркая наклейка: "Ненависть мне не по карману". Дебби, развернувшись ко мне с переднего сидения, рассказывает, что читает дочке сказки - как и всякая мать. Однако она меняет окончания - у неё принцессы выходят замуж за принцесс, а великаны дружат с великанами. Дебби делает сказочные коллизии приближенными к жизни. И никто от этого не страдает. Абсолютно никто.

© цитируется по материалу New York Times от 14 октября 2001 г.
® Corbett, S.