В комментариях к одному из недавних постингов я, прочитав много мнений о влиянии гендерных стереотипов на развитие транссексуальной идентичности, пообещалась написать про транссексуальность, так сказать, «изнутри». В этом комьюнити, наверное, только изучение этой связи со стереотипами и представляет интерес, но я уж буду рассказывать, как рассказывается. Всё подряд, и притом очень много — про себя (в конце концов, свой-то собственный опыт я знаю куда лучше, чем чужой).
Во-первых, для чего всё это делается? Для чего люди идут на transition (так называется собственно весь долгий процесс перемены пола, и социального, и анатомического)? Для меня лично это наглядно проявилось, когда я в прошлом году очередной раз стала обновлять медицинскую справку на допуск к вождению (ту, которую ГИБДД требует при техосмотре). Частью процедуры получения этой самой справки является посещение психиатрического диспансера и прохождение довольно длинного теста – СМИЛ, если я не ошибаюсь. В этот раз результаты теста были просто-таки набором комплиментов: я оказалась человеком и уравновешенным, и дружелюбным, и всяко-разно позитивно настроенным. В общем, всё хорошо. Подержала я в руках эту бумажку и вспомнила точно такую же, выданную этим тестом восемь лет назад, задолго до начала transition’а. Вместо всех этих хороших слов там было написано следующее: «Степень психопатизации (кажется, так — Э. Л.) на границе нормы и патологии».
Вот всё ради этого. Не для того, чтобы «сделать из мужчины женщину» или наоборот, а чтобы сделать из нервного психа нормального уравновешенного человека. По крайней мере, психиатры разрешают, а хирурги делают операции по смене пола (или по «коррекции пола», как они более правильно называются) именно для этого. Даже при том, что кое-какие безупречно функционирующие органы операция превращает в исполняющие только часть нужных функций. По мнению большинства специалистов, дело того стоит: трупу самоубийцы вообще никакие функционирующие органы не нужны.
Вот это состояние душевного разлада называется у специалистов «гендерной дисфорией». Именно гендерной – не сексуальной и не анатомической. Правда, практически все транссексуалы пытаются достичь соответствия внешности желаемому полу… но не все делают операцию непосредственно на половых органах. Внешнее восприятие – и собой, и другими людьми, – оказывается важнее, чем «правильный» набор между ног.
Причём причины этого явления сейчас неизвестны. То, что обсуждается, пребывает на уровне даже не теорий, а гипотез. Есть одна замечательная работа, показывающая возможные биологические корни транссексуальности; жаль только, для диагностики изучение препарированных мозгов никак не годится. Соответственно, у врачей нет прямого способа диагностировать транссексуальность. Есть диффдиагностика: врачи знают, что транссексуальностью НЕ является. Операции по перемене пола не делаются геям и лесбиянкам, трансвеститам (если трансвестизм имеет фетишистский характер), больным шизофренией.
Что остаётся психиатру, чтобы диагностировать именно транссексуальность? Реально – почти ничего. Отсеяв геев, фетишистов и шизофреников, врачу практически нужно только убедиться в способности пациента адаптироваться в роли человека желаемого пола, чтобы разрешить операцию. Разумеется, врачи строят свои теории… да только друг с другом, похоже, эти теории пока что не особо согласуются. Нет объективного теста, возможности что-то взять на анализ, измерить прибором и сказать: «Вот, перед нами случай транссексуализма».
Когда-то (кажется, в ранних семидесятых) трансы убедились, что повторение перед психиатром мантры «я женщина в мужском теле», сопровождаемое типовой легендой, гарантирует получение вожделённого разрешения. Не то, чтобы врачи этому верили, но считали, что «истинные» транссексуалы так себя и ведут. Теперь они поумнели и на типовую историю не попадаются… а сама типовая история перешла в популярные изложения.
Что трансы говорят сами о себе? Разное. В своём кругу я в основном общаюсь с людьми не самыми глупыми и не лишёнными чувства юмора, и фраз про тело и душу я от них не слыхала. Да и более серьёзные объяснения, такое чувство, приберегаются ими для посторонних. Всё, что можно изложить в нескольких фразах, не может выразить реальный опыт, который, что ни говори, практически у всех нас включает ощущения и опыт обоих полов. Биология, воспитание, социализация (как правило, но не всегда, проблемная) накладывает отпечаток на личность человека. При этом внутренняя убеждённость транссексуала в своей принадлежности к иному, чем приписанный при рождении, полу обычно бывает полной. Убеждённость есть, а действительно хорошего объяснения – нет.
Внешне транссексуальность тоже не всегда проявляется. MtF-транссексуалкой (Male to Female) может оказаться товарищ вполне себе брутальной наружности и поведения, а FtM’ом (Female to Male) – внешне достаточно женственная девушка.
Иногда трансы знают, кто они «на самом деле», как только поймут, что существуют два пола. Иногда они осознают это позднее, лет в пять-семь (это, кстати, считается типичным). Иногда осознание приходит позднее. Даже взрослые люди могут поменять самоидентификацию: есть такая чисто трансовская шутка: «Какова разница между трансвеститом и транссексуалом? – Пять лет.» (В этом случае, стало быть, трансвестизм был не фетишистского, а несколько иного характера.) Так бывает: несколько лет назад человек говорил: «да я так, играюсь в переодевалки», а теперь уже это тётенька, после операции и с новыми документами… Поздно дошло.
Ну, от темы трансвестизма легко перейти к обсуждению пресловутой тяги MtF-транссексуалок к подчёркнуто-женским аксессуарам, доходящей до вульгарности. (У FtM аналогичное явление почти не встречается: популярное объяснение связывает это с тем, что женщины уже адаптировали для себя все мужские одёжки.) Обычно всё же MtF страдают этим в двух случаях: до transition’а (когда человек просто тянется ко всему «женскому», а оно остаётся для него внешним, не вполне понятным и носящим скорее символический характер) и сразу после transition’а. Второй случай имеет собственное название, гиперфеминность. Встречается он, говорят, примерно у половины MtF, характеризуется тягой к высоким каблукам – мини-юбкам – колготкам в сеточку… ну и кошмарным количеством косметики на лице. Этот этап – временный, и очень похож на этап взросления вполне обычных девочек. Доводилось вам ловить на выходе густо раскрашенную дочку или младшую сестру и вести её умываться? Вот, то же самое, только в ещё более карикатурном виде.
Вообще transition – это второй подростковый возраст, со всеми его проблемами. Кстати, даже с буйством гормонов. (Представляете, что может твориться с психикой человека, у которого одновременно климакс одного пола и половое созревание другого? Это может быть очень неприятный в общении человек. Временно, конечно.) Новая социализация, новые навыки. При всей убеждённости транссексуала в своём поле реальная адаптация в нём занимает годы. Даже столь желанные изменения тела – и то подбрасывают сюрпризы. Я, например, плохо чувствовала свои изменившиеся кое-где габариты и часто задевала кого-нибудь самым неприличным образом. (Кстати, габариты своей машины я плохо чувствовала вообще всегда. Пусть говорят, что это всего лишь гендерный стереотип, но парковалась я настолько характерно, что дежурные на платной стоянке у дома начали поздравлять с Восьмым марта ещё до transition’а.)
А вот после того, как этот «подростковый» период пройдёт, тяга к стереотипному образу исчезает. Жизнь берёт своё, большинство MtF спокойно залезают обратно в джинсы и начинают относиться куда спокойнее к тем самым женским аксессуарам, по которым когда-то сходили с ума. Вот только фокус в том, что в это время они становятся невидимы для публики… и образ транссексуалки формируется уже не ими.
Думаю, ещё один источник мнения, что транссексуалки воспроизводят патриархальный стереотип женственности, – это субъективное восприятие теми, кто о нас рассказывает. Иной раз рассказчик (журналист, или просто заинтересовавшийся знакомый) и сам не может увидеть женщину иначе как некий типовой конструктор из каблуков, юбки и косметики. Не увидит привычных аксессуаров – начнёт сомневаться и в том, женщину ли перед собой видит. Не могу забыть историю, как одна питерская MtF (очень симпатичная девушка) впервые пришла на приём к специалисту (то ли сексологу, то ли психиатру, но в любом случае местному светилу медицины). «Светило» сказало, что вот, какой же из неё транссексуал, она даже одета не в женское. А выглядела она уже тогда хорошо, одежда на ней как раз была исключительно женская… но на ней были брюки. А заодно и макияж был не вызывающим, а наоборот, скромным и неброским. «Специалист» (мужчина, естественно) просто-напросто ничего этого не заметил. Нет юбки – нет женщины... и это было всего лет пять-шесть назад!
Получается, что сама оптика общественного взгляда превращает транссексуалку из вполне обычной женщины в ходячий патриархальный стереотип. Извините, это всего лишь оптический обман: на деле после transition’а и последующей адаптации мы от вас не отличаемся.
И это касается не только внешности. Я знаю MtF сильных и слабых, успешных и пассивных… Да и FtM не обязан быть воплощением мужского идеала, шарахающимся от всего женского, как от огня. Я знаю транссексуалов разными – иной раз сочетающими «традиционно мужские» и «традиционно женские» интересы самым неожиданным образом.
Что нас объединяет? – Да только гендерная идентичность противоположного от биологического пола и стремление к общественному восприятию в нужном гендере (и изменение внешности именно как необходимая часть общественного восприятия). Добившись этой цели, мы, кажется, не объединены уже ничем, кроме специфического опыта. О котором, кстати, большинство пытается забыть.
Остаётся вопрос, который задают очень часто: а что значит для меня быть женщиной? Если это не интерес к женским аксессуарам (лично меня из джинсов, водолазки и пиджака вытащить очень трудно), не сексуальное влечение к мужскому полу (меня интересуют исключительно женщины), не тяга к чтению любовных романов и последующие мечты о «красивой жизни»? Зачем мне всё это надо?
Ну, Джейнис Рэймонд (Janice Raymond) предположила бы, что я и есть тот самый шпион и диверсант, которого власть мужчин заслала разложить лесби- и феминистское движение изнутри. Да-да-да, так она и писала когда-то в своей книге «The Transsexual Empire: The Making Of The She-Male», которая породила длившийся десятилетиями конфликт между феминистками и транссексуальным сообществом: «Masculine behavior is notably obtrusive. It is significant that transsexually constructed lesbian-feminists have inserted themselves into the positions of importance and/or performance in the feminist community.» А я вдобавок к заинтересованности в феминизме ещё и модератор лесби-форума моего города: типичный, стало быть, боевой робот фаллократии. Ещё одна цитатка из той же книжки: «All transsexuals rape women''s bodies by reducing the female form to an artifact, appropriating this body for themselves... Rape, although it is usually done by force, can also be accomplished by deception.» Цитирую я, правда, тоже по цитатам, но и книги не найти (зато ссылок на неё множество), да и осилить целый том таких идей я бы не смогла.
Но если вернуться от этой забавной ныне паранойи (которая когда-то причинила немало бед) к реальности, то мне придётся рассказывать о достаточно субъективных вещах.
Быть женщиной для меня – это скорее… язык. Способ коммуникации с обществом (и немножечко – с самой собой), наиболее естественный для меня. (Каким-то образом он ощущается более родным, чем тот, который навязывался мне с детства.) Это ещё и возможность достижения гармонии с миром. Равновесия. Способ раскрытия своих возможностей. Некоторого рода творчество и самореализация. Возможность стать чем-то большим, чем являюсь сейчас.
Где тут пресловутые «гендерные стереотипы»? Мне наверняка объяснят, что какому-то их множеству я всё-таки старательно следую. Но я воспринимаю ситуацию иначе: я беру их как строительный материал для себя самой. Это не стены вокруг меня, а мои белки, жиры, углеводы, витамины, аминокислоты… всё, что я ем и чем я в итоге становлюсь. Растя изнутри, а не формируясь, как глина, снаружи. Возможно, конечно, что это всего лишь моя сладкая иллюзия, но вряд ли: в конце концов, я к этому пришла сама. После многолетних попыток прислушаться к себе, приобрести знания и понять происходящее.

© Эмма Лисянская, 2008.
® изначально опубликовано в ЖЖ-сообществе feministki.